Агата Кристи - Слоны помнят все [= Слоны умеют помнить]
— Да, — улыбнулась Селия, — только мне очень редко ее предлагают. А вы всегда были ко мне великодушны. Я помню, какой замечательный подарок я получила от вас ко дню моего совершеннолетия.
— В это время девушки больше всего нуждаются в наличных деньгах. Им хочется самим покупать себе и то и се, не спрашивая на это ничьего разрешения.
— Вы всегда понимали меня, и я очень ценю это. И никогда не совали свой нос куда не надо, вроде этой миссис Бертон — Кокс.
— Мне непонятно, — проговорила миссис Оливер, — почему ее так интересует история с твоими родителями. Ведь это ни в коей мере ее не касается.
— Я думаю, потому, что Десмонд хочет на мне жениться. Все — таки он ее сын.
— Ну что общего в трагедии твоих родителей и твоим браком с Десмондом?
— Она проныра! — хмуро заметила Селия. — И вообще гнусная женщина!
— Надеюсь, что Десмонд не такой?
— О нет! Я очень люблю его, и он меня любит. Однако его мать мне не нравится…
— А он ее любит?
— Не знаю… Наверное, любит. Но как бы то ни было, пока я не хочу выходить замуж. У меня есть много «за», но есть немало и «против», и в их числе мое отношение к его матери. Я вот что хочу вас спросить. Вы хотели поговорить со мной и наш разговор передать миссис Бертон — Кокс?
— Избави боже, — проговорила миссис Оливер.
Я думаю сказать ей, что эта история не имеет отношения ни ко мне, ни к ней.
— А что вы думаете о трагедии моих родителей? Вы считаете что я должна знать ее причину?
— Но ты, вероятно, что — то помнишь?
— Нет. — Селия покачала головой. — Меня ведь не было дома. Я училась в Швейцарии. Родители иногда приезжали ко мне и брали меня домой. В последнюю нашу встречу они показались мне немного постаревшими. А папа вообще выглядел плохо. У него, по — моему, болело сердце. А мама была очень нервная… — Она немного помолчала, словно вспоминая что — то. — Если кто из них застрелил другого, то это скорее всего был отец, он — мужчина. Но я не думаю, что они желали смерти друг другу.
— Может быть, это сделал кто — то со стороны?
— То есть? — переспросила Селия.
— Кто еще жил с ними вместе?
— Владелец дома. Но он был полуглухой и полуслепой. Моя бывшая гувернантка, очень симпатичная. Она не жила с ними, а приходила помогать по хозяйству. И еще мамина сестра. Нужно признаться, что я ее никогда не любила. Ни у кого из них не было дурных чувств по отношению к моим родителям. Да и выгоды от их смерти им никакой не было. Наследство получили мы с моим братом Эдвардом. Он, если вы помните, моложе меня на четыре года. Наследство было не слишком большим. В общем — то я мало что знаю о своих родителях. Я любила их обычной дочерней любовью, но меня не интересовали их проблемы, увлечения и так далее.
— Ты часто вспоминаешь их? — спросила миссис Оливер.
— Да. Я думаю о них постоянно и пытаюсь понять…
Глава 5
У СТАРЫХ ГРЕХОВ ДЛИННЫЕ ТЕНИ
Эркюль Пуаро через вращающуюся дверь вошел в небольшой ресторан. Посетителей было мало. Оглядев зал, он сразу увидел человека, с которым назначил встречу, и быстрым шагом направился к нему.
— Итак, — сказал Пуаро, приблизившись, — вы уже здесь. Вы легко нашли этот ресторанчик?
Старший инспектор Спенс поднялся ему навстречу.
— Да. Вы отлично все объяснили. Разрешите вам представить старшего инспектора — мистер Гарроуэй. А это месье Эркюль Пуаро.
Высокий, худой человек, немного лысый, с аскетическим лицом, чем — то напоминающий пастора, приветливо улыбнулся Пуаро.
— Очень приятно. Но в данное время я уже отставной инспектор.
Все уселись, официант подал меню, быстро записал в блокнот заказ и удалился.
Некоторое время мужчины, потягивая херес, молча разглядывали друг друга.
— Я прошу прощения, — заговорил Пуаро, — что отнимаю у вас время своей просьбой, тем более, что речь идет о довольно далеком прошлом…
— На вас не похоже интересоваться далеким прошлым, — заметил Спенс. Наверное, это все — таки как — то связано с чем — то сегодняшним? Однако я надеюсь, инспектор Гарроуэй поможет вам. Он возглавлял следствие по делу о смерти Рейвенскрофтов. И он мой старый друг.
— Вы очень любезны, мистер Гарроуэй, что согласились встретиться со мной.
Официант подал форель, и все занялись едой.
— Очень вкусно, — похвалил Пуаро.
— Да, — согласился Гарроуэй, — здесь отлично готовят рыбные блюда. Когда Спенс спросил, помню ли я дело Рейвенскрофтов, я очень заинтересовался.
— Вы его не забыли? — спросил Пуаро.
— О нет! Такие дела не забываются!
— По нему были разногласия или недостаток фактов?
— Не в этом дело. Факты были очевидными. Но тем не менее…
— Что? — быстро спросил Пуаро.
— Тем не менее, что — то там было не правильное.
— Вот как? — удивился Спенс.
— Вы сразу это почувствовали? — Пуаро всем телом повернулся к Гарроуэю. — Что было не правильным?
— Не могу объяснить, но уверен в этом. Немного подумав, Пуаро сказал:
— В общем — то я понимаю вас. И думаю, Спенс, как профессионал, тоже понимает. Это как в искусстве: настоящий критик знает, что данное произведение фальшиво.
— Да, — кивнул Гарроуэй. — Все выглядело как двойное самоубийство. Скорее всего муж застрелил жену, потом себя. Такие случаи бывают. И всегда возникает вопрос: почему?
— Вы не нашли ответа на свое «почему»? — сказал Пуаро.
— Нет. Когда расследуешь такого рода дело, расспрашиваешь многих людей и получаешь более или менее объективную картину их жизни. Здесь такая была ситуация: немолодая супружеская пара жила дружно. Друг друга, судя по всему, они любили. Вместе гуляли, по вечерам играли в покер или пикет, раскладывали пасьянс. Мальчик учился в школе в Англии, девочка — в пансионате в Швейцарии. Вполне благополучная семья. Здоровье у них было неплохое. Правда, одно время муж страдал от гипертонии, но после определенного курса лечения давление его больше не беспокоило. У жены иногда пошаливало сердце, но это не вызывало особого беспокойства. И оба они не относились к тем людям, которые выдумывают себе неизлечимые болезни и от отчаяния кончают с собой. Вообще это были уравновешенные и спокойные люди. Финансовое их положение тоже было вполне удовлетворительно.
— И какую же вы видите причину этого самоубийства? — поинтересовался Пуаро.
Старший инспектор Гарроуэй пожал плечами:
— Я не нашел ее. Супруги вышли пройтись и взяли с собой револьвер. Когда их обнаружили мертвыми, он лежал между ними и на нем были отпечатки пальцев и ее и его. Это значит, что они оба держали его в руках, но определить, кто стрелял последним было нельзя… Но почему они это сделали? На этот вопрос я так и не нашел ответа… — Гарроуэй отломил кусочек хлеба и отправил его в рот.
